1 и 2 декабря состоялась премьера спектакля "Возмутитель" по мотивам произведений М.Е. Салтыкова-Щедрина (инсценировка Владимира Малягина).
«Возмутитель» стал уже третьей работой молодого талантливого режиссера в Московском Губернском театре: постановку «Прекрасное Далёко» по пьесе Данилы Привалова он осуществил уже в первом сезоне, в 2014 году, а полтора года назад выпустил на малой сцене спектакль по пьесе Павла Пряжко «Урожай». С постановкой «Возмутитель» Артемьев впервые осваивает большую сцену театра. В главной роли – Антон Богданов, хорошо знакомый зрителям по телесериалам и фильмам.
Сергей Безруков, художественный руководитель:
«Мы продолжаем работать с классикой, выбирая произведения, которые поднимают темы, близкие для каждого, рассказывают о простом человеке, его радостях и горестях. В то же время мне кажется важным, чтобы наши артисты умели работать в различных жанрах, овладевали новыми профессиональными навыками, пробовали новые способы существования на сцене. Сатирическая проза Салтыкова-Щедрина в этом смысле - настоящее сокровище, и по актуальности, остроте материала, и по той необычной форме игры, в которую задумал облечь свой спектакль Павел Артемьев.
В главной роли – Антон Богданов. Хотя он и приглашенный актер, для нашей труппы он уже свой, почти член семьи, - 5 лет играет в спектакле «Прекрасное Далёко». И если прежние роли у Антона были больше комедийного плана, то здесь у него будет возможность сломать стереотипы и проявиться как драматическому актеру».
Художник-постановщик спектакля Екатерина Витковская поместила действие спектакля в метафоричное пространство, лишив коробку сцены привычных театральных аксессуаров – нет ни кулис, ни задника. События происходят на фоне развалин, время действия – наши дни. За грудами обвалившейся кирпичной стены в арьере сцены - свалка из артефактов разных эпох: фрагменты кораблей, железных конструкций и даже огромный доисторический скелет. От первого плана в глубину сцены тянутся изогнутые стеклянные ручейки пустых бутылей, а в критических ситуациях герои спектакля встают под «душ» из звенящих колокольчиков. В этой визуально-звуковой инсталляции угадывается скорее не психиатрическая лечебница, а разрушающийся, на грани сумасшествия мир. Здесь все доведено до такого градуса гротеска и нелепого абсурда, что спасти от этого безумия может только смех, - считает режиссер Павел Артемьев.
Павел Артемьев, режиссер:
«Для меня это очень интересный опыт - прикоснуться к русской классике, к Салтыкову-Щедрину. Почему-то он как автор сейчас не очень востребован в театре, что странно, - ведь то, о чем он писал в свое время, актуально и сегодня. И сам его жанр сатиры – современен, злободневен. Мне кажется, он очень к месту именно сейчас, когда в обществе очень сильно разделение на «своих» и «чужих», идет война между «своими» и «чужими». И в своей пьесе по Салтыкову-Щедрину драматург Владимир Малягин как раз описывает это разделение, и делает это через юмор, смех. Мне этот подход очень близок: ведь смех, юмор могут помочь отстраниться от ситуации и тем самым избавить человека от страха, защитить его.
Это история про честного человека, который честно делает свою работу. Он попадает в эту ситуацию разделения на своих и чужих, и не может найти в ней своего места. И оказывается, что просто честный человек на самом деле никому не нужен - ни своим, ни чужим, ни власти, ни народу. То есть, мы говорим о каких-то серьезных, «больных» вещах, и при этом вся эта история пронизана смехом, юмором – как лекарством от этой печальной ситуации. Поэтому я надеюсь, что мы этим спектаклем одновременно и обнаружим какие-то раны, и попытаемся залечить их».
Антон Богданов, исполнитель главной роли:
«Ради роли в этом спектакле я отказался от съемок в двух проектах – без сожаления, потому что здесь уж очень классный материал, главная роль. Работаю с удовольствием.
Я играю некоего возмутителя – помощника прокурора Березкина, которого за его правдоискательство упекли в психиатрическую больницу. Но на самом деле каждому из нас так или иначе доводится побывать в роли возмутителя спокойствия. Кто-то в 15 лет идет против системы в своем дворе, кто-то в 45 – на работе, в политике. В нашем спектакле система – это не столько государственный строй, сколько некая внутренняя система ограничений, правил.
Когда я читал пьесу, она мне показалась очень смешной, и в ней действительно много сарказма, острой сатиры. Но когда в процессе репетиций мы погрузились во всю эту историю, мне стало немного страшно за тот мир, в котором мы живем. Проецируешь текст на личные переживания, на нашу жизнь, власть, систему управления и так далее. Наверняка каждый зритель выйдет со спектакля со своим собственным «зерном», - настолько это глубокая пьеса».
Смотрите наш фотоотчет о премьере.