Сергей Безруков пропитался духом сумасшествия. Съемка ФАН-ТВ в Петербурге

Федеральное агентство новостей, ФАН-ТВ, 24.02.2016.

Сергей Безруков проехал по самым «сумасшедшим» местам Петербурга, связанным с творчеством Николая Васильевича Гоголя. Репортер ФАН-ТВ сопровождал актера и режиссера в этом путешествии, приуроченном к будущей премьере спектакля «Сон разума», которая состоится в городе на Неве через месяц. Смотрите видеозапись из трех частей.

 

Видео ФАН-ТВ, часть 1. Безруков находится на Малой Морской улице, 17 у «дома Лепена». Актер рассказывает о своем отношении к творчеству Гоголя и анонсирует спектакль «Сон разума»:



Безруков рассказывает прессе о том, что петербургская премьера спектакля состоится 1 апреля. И в этом он так же усматривает некую мистическую составляющую. Конечно, все знали о том, что 1 апреля отмечается день рождения великого писателя. Но то, что премьера выпала именно на этот день, – это случайное совпадение.

«Спектакль «Сон разума» в Петербурге – рассказывает Безруков. – Название я взял со знаменитого названия полотна Франсиско Гойи «Сон разума». Я недавно был в Минске, зашел в художественный музей, а там выставка Гойи. И я вдруг натыкаюсь на это полотно. Ну как такое бывает? Тоже мистика!

Сон разума: «Когда разум спит, фантазия в сонных грезах порождает чудовищ. Но в слиянье с разумом фантазия становится матерью искусства». Так писал Гойя о картине «Сон разума».

Сергей Безруков рассказывает, что его спектакль поставлен по повести Николая Васильевича Гоголя «Записки сумасшедшего». Она была написана в 1834 году именно здесь – на Малой Морской улице, 17, во флигеле «дома Лепена». «На третьем этаже вот эти два окна – справа и слева, разделенные углом, – показывает актер наверх. – Здесь проживал Николай Васильевич Гоголь. Всего две комнаты. Одна прихожая, отделенная ширмой, в другой уже проживал непосредственно Гоголь».

Безруков представляет собравшимся хранителя фонда, научного сотрудника Литературного музея ИРЛИ РАН («Пушкинский Дом») Елену Николаевну Монахову.

«Я не экскурсовод, я артист, – говорит Безруков. – И для меня имя Николая Васильевича Гоголя – это безумная мечта сыграть Ивана Александровича Хлестакова. Я сейчас поймал себя на мысли, что говорю чистую правду. Но я успел уже сыграть Павла Ивановича Чичикова в спектакле Миндаугаса Карбаускиса «Похождение». Спектакль до сих пор идет во МХАТ имени Чехова. Я очень люблю этот спектакль и продолжаю его играть. Очень хотел сыграть Хлестакова, но мне достался Чичиков.

И вот в сентябре прошлого года в Московском Губернском театре мы выпустили спектакль «Сон разума» по «Запискам сумасшедшего». Я сыграл Аксентия Ивановича Поприщина – маленького человека, бедного дворянина. 42 года от роду, титулярный советник. Если по табели о рангах, то это 9-й ранг. Гоголь выпускался в Александро-Невском училище с правом поступить на службу в 14-м ранге: коллежский регистратор. Мой герой – Аксентий Иванович – это девятый ранг, титулярный советник. Для того чтобы дослужиться до титулярного советника, нужно было прослужить минимум девять лет». Безруков напоминает, что не только это произведение было написано во флигеле на Малой Морской, 17, но еще и комедия «Ревизор».

«Пользуясь случаем, я хотел бы обратить внимание общественности и внимание министерства культуры: а что, если здесь сделать, действительно, помимо мемориальной доски, которая значится на Малой Морской, и помимо замечательного ресторана «Гоголь», который находится на бывшей улице Гоголя, сделать музей Гоголя? Насколько я знаю, в Петербурге нет музея Гоголя. Но если здесь написаны «Ревизор», «Женитьба», «Записки сумасшедшего», несколько повестей, которые вошли в сборник, здесь написаны «Невский проспект», «Портрет» – почему бы здесь не сделать музей? – вопрошает Безруков. – Там три комнаты. Может быть, мы как-то обратимся к центральному аппарату Министерства культуры, и каким-то образом они найдут спонсоров, меценатов и сделают здесь музей Гоголя?.. Там же есть возможность сделать выставочный зал.

Пьеса «Ревизор» не то что масштабно идет по нашей стране, но и за рубежом идет. Потому что «Ревизор» – это знаковое произведение. Сколько потрясающих актеров в ней сыграли! Николай Васильевич сам был на премьере, это был 1836 год.

Здесь, – Безруков вновь показывает на окна третьего этажа, – Гоголь прожил с 1833 по 1836 год. Это самое долгое пребывание здесь, в Петербурге, Николая Васильевича Гоголя. То есть, он жил по разным адресам в Петербурге, но именно здесь он прожил наибольшее количество лет – с лета 1833 по 6 июня 1836 года. В тот день он уезжает за границу. А в апреле 36-го года состоялась премьера «Ревизора». Государь был в восторге, все остальные – нет (те, кого изобразил Николай Васильевич). Сама труппа актеров – они, честно говоря, были в недоумении, когда это произведение репетировали, потому как они не понимали язык Гоголя – настолько простой…»

«Понятно, что исполнение «Ревизора» тогда не устроило Гоголя. Он, честно говоря, тогда был недоволен исполнением. И исполнитель роли Хлестакова – это был просто враль. А на самом деле, Николай Васильевич Гоголь писал человека, который увлекается, он настолько верит в то, о чем он говорит! Это совершенно другой образ Хлестакова – тот, который написал Гоголь. И не устроило его. А более-менее его устроил исполнитель роли городничего.

Реакция была неоднозначная. Понятно, что Пушкину понравилось. Понятно, что все старались поддерживать Гоголя – и Александр Сергеевич, и Жуковский. Но реакция была неоднозначная, и самолюбие, конечно, было затронуто довольно-таки серьезно. И он уезжает за границу.

Хотя «Записки сумасшедшего» по замыслу мы относим к более раннему периоду – где-то, наверное, 1831 год. Поскольку Гоголь давно затевал, думал о создании «Записок сумасшедшего музыканта». Когда он увлекался произведениями князя Одоевского, дом сумасшедших… И, конечно, вот эта природа сумасшествия, природа сумасшествия творческого человека ему была интересна. (Ах, допустим, кроме музыки, ничего не воспринимал.) Ему было важно понять природу творческого человека, незаурядной личности, которая действительно живет вот этими фантазиями и вот этой своей гениальностью.

Плюс, конечно же, неоконченное произведение «Владимир 3-ей степени». Это произведение не окончено, есть некоторые фрагменты, но это, безусловно, тоже предвестник «Записок сумасшедшего».

Потом, из воспоминаний современников, по-моему, в 1833 году или в 1834-м: застали здесь Гоголя, который расспрашивал пожилого человека, который ему рассказывал повадки сумасшедшего. Повадки, мысли, чувства и эмоции. То есть, на самом деле, Гоголь черпал не просто из своих собственных фантазий, но он конкретно спрашивал, ему было это интересно.

Более того, его однокашники по Нежинской гимназии рассказывали, что Николай Васильевич Гоголь был большим артистом. Он прикидывался помешанным, дабы избежать наказаний. Он был артистом в отца своего, ибо отец, Василий Афанасьевич, действительно был с актерской коммерческой жилкой: и сам писал пьесы, и домашний театр у них был принят. И сам Николай Васильевич там играл: ему очень удавались роли старух. То есть, комические роли ему больше всего удавались».

 

Видео ФАН-ТВ, часть 2. Сергей Безруков рассказывает о мистических совпадениях и «незримом присутствии» Гоголя во время работы над спектаклем:



«Под конец жизни многие воспринимали некую чудаковатость Николая Васильевича, его некую отрешенность, некую замкнутость тоже как некое такое сумасшествие. Да и сама смерть его… Тоже столько мистического и происходило, и происходит. В нашем спектакле, слава богу, обошлось без мистических вещей. Что-то было, конечно: кто-то ногу повредил, что-то еще… Но без особых травм. Все-таки нас судьба хранила и, может быть, сам Николай Васильевич.

Честно вам скажу, в моменты репетиции спектакля были какие-то открытия и для меня лично. Я, например, не знал, что Николай Васильевич Гоголь, оказывается, очень любил спагетти. Я этого не знал.

Наш спектакль – это не классическая постановка, а фантасмагория. То есть, совершенно необычный жанр для московского губернского театра. За основу взято классическое произведение, но это сюрреализм. То есть, залезть в голову человека, который постепенно сходит с ума, и посмотреть глазами этого человека на мир, его окружающий. Это совершенно другой взгляд. Почему «сон разума»? Потому что летают предметы, разговаривают. Безумие, с одной стороны, может быть, а с другой – та самая реальность, которую мы, собственно говоря, и видим.

Что касается спагетти, то я сначала придумал образ: из цилиндра моего героя – Аксентия Ивановича Поприщина – в той сцене, где он читает письма собачонки Меджи к Фидельке, я придумал, что когда Меджи рассказывает про свое меню и пишет об этом письмо, в этот момент у меня возникла импровизация. Я кое-что придумал. Я спросил: скажите, а можно в цилиндре открыть крышку, как-то срезать? Мне принесли фальш-цилиндр, сказали, что мы вот потом отдельно подготовим, а пока можно вот так, без крышки. И мы придумали, что Софи (образ Софи – это некая кукла у нас в спектакле) открывает крышку и в этот момент начинает поглощать оттуда спагетти.

То есть, для меня это образ высасывания мозга, этой абсолютно безумной фантазии влюбленности моего героя – и образ Софи, который практически выедает сознание моего героя. То есть, в принципе, образ довольно-таки сильный. Страшный… Это настолько зримо! Я даже еще хотел сделать, чтобы спагетти были с томатным соусом, но пожалел нервы нашего зрителя, то есть это просто спагетти.

Но потом мне сказали: а ты знаешь, что Гоголь их любил? И вот в этот момент я понял, что Николай Васильевич с нами рядом. Потому что фантазия сначала возникла, а потом я уже понял, что, оказывается, все это было реально. Он сам их готовил, сам угощал своих товарищей. Они, правда, ничего не понимали в этом, но он сам им готовил и очень это любил.

Более того, еще он любил лепить из хлеба шарики и катал их во время разговора. Он очень любил, когда сочинял или говорил что-то, катать хлеб. И часто подбрасывал их своим товарищам. А один товарищ даже собрал целую коллекцию из этих хлебных шариков».

Время записи: 3 мин. 36 сек. Безруков предлагает журналистам пройти вместе с ним по следам Гоголя и его героя Поприщина. Актер напоминает основные детали развития сюжета в «Записках сумасшедшего». История берет свое начало именно здесь, на Малой Морской улице, 17, в так называемом доме Лепена, около которого в данный момент находится Сергей Безруков в окружении петербургских журналистов. На третьем этаже этого здания, если ориентироваться на страницы гоголевского произведения, Поприщин проснулся, поел вареной капусты — вокруг стоял всепроникающий, отвратительный запах, запах мещанской еды и бедной жизни, и с опозданием пошел на службу в надежде увидеть там казначея и выпросить жалованье вперед. Поприщин отправляется в путь, который пролегает через Невский проспект, и по пути встречает карету начальника департамента (Безруков делает движение, словно снимает шляпу и кланяется). «Но внутри не сам начальник департамента, а его дочь Софи, в которую он тайно, основательно, окончательно влюблен». Софи выехала на прогулку со своей собачкой. По сюжету, Поприщин некоторое время назад начал слышать и различать голоса животных. Герой решает подслушать разговор двух собачек — Фидельки и Меджи — и выведать оттуда, быть может, как Софи к нему относится. «И он отправляется за Фиделькой и приходит к Кокушкину мосту и дому Зверкова, куда мы сейчас с вами и отправимся».

 

Видео ФАН-ТВ, часть 3. Сергей Безруков находится на набережной канала Грибоедова, 69 у «дома Зверкова» из «Записок сумасшедшего»:



Актер и режиссер Сергей Безруков напоминает собравшимся на канале Грибоедова представителям СМИ некоторые детали биографии Гоголя. «В 1829 году он по протекции поступает самым низким чином – коллежским регистратором – в департамент государственного хозяйства и публичных зданий при Министерстве внутренних дел. Он пишет прошение тогда министру внутренних дел, и его устраивают в департамент. Там он пробыл всего три с половиной месяца и там он получал эти самые 30 рублей, прожить на которые было совершенно невозможно. В Санкт-Петербурге он жил вместе со своим однокашником по Нежинской гимназии – Данилевским. Они вскладчину снимали за 80 рублей квартиру, несколько комнат. – Безруков показывает на дом, возле которого он находится. – А здесь – пустые стены, дрова, вода и возможность пользоваться хозяйской кухней. Вот и все удобства. Понятно, что дорогое жилье, совершенно дорого.

Гоголь пробует себя как литератор. Он публикует в «Сыне Отечества» свою первую поэму – «Италия». Честно вам скажу, поэма не произвела на меня впечатления. Может быть, потому, что я люблю поэзию, и я читаю авторов великих, но, в общем, не произвела. Николай Васильевич, особенно в первое время, очень часто публиковал свои произведения инкогнито. Тоже такое «гоголевское» слово – «инкогнито из Петербурга». В общем, он себя не засвечивал. Может быть, ему и советовали. Но, тем не менее, постепенно на него стали обращать внимание».

Безруков напоминает, что в то время Гоголь познакомился с путешественником, писателем и издателем Петром Свиньиным. Тот выпускал журнал «Отечественные записки», где впервые была опубликована «Ночь перед Ивана Купала», а также Гоголь писал туда различные статейки. «Конечно, то, что он был выходцем с Полтавщины, сыграло роль, потому что Свиньин был путешественником, у него были абсолютно замечательные заметки по Северной Америке и по родному отечеству. Гоголь писал: «Матушка, присылайте мне все артефакты! Все, что вы знаете, – по Полтавщине, по всему, – различные рассказы мужиков, анекдоты – все, что знаете, все присылайте!» Помимо этого, и артефакты, и какие-то монеты – все это присылалось Гоголю сюда, в Петербург. На этом, думаю, они и сошлись со Свиньиным. Опять же, материалы по Новороссии – они очень были важны для Свиньина, чтобы опубликовать их в журнале.

Вообще, все это неспроста. Потому что начальник департамента уделов – Перовский – тоже был собирателем древностей (начальник Гоголя Лев Алексеевич Перовский – прим. ФАН). И помимо того, что он был начальником департамента, он очень любил археологические древности, был нумизматом. Рассказывают, что, когда он уже был министром внутренних дел, он призвал губернатора на доклад, а сам при этом, уже в возрасте почтенном, раскладывал монеты. То есть то, что докладывал губернатор, ему было не столь интересно, сколь занимали его воображение те самые монеты, которые он разглядывал.

На самом деле, на этом тоже они сошлись. Потому что Гоголь писал матушке: «Мне нужно прислужиться к одному знатному вельможе». Это тоже все сыграло роль, поскольку Перовский был выходцем из черниговских крестьян, а его брат был попечителем харьковских учебных заведений. Тоже все тут рядышком, все вместе. Понятно, что интерес был: интерес к знаниям о Малороссии, о Полтавщине… Все это сыграло роль. В результате – серьезная протекция. Его устраивают писцом в Департамент уделов. И Гоголь еще полон, на самом деле, честолюбивым желанием действительно выслужиться. Служа в Департаменте уделов, ему нужно было приходить к девяти утра. В три часа его служба заканчивалась, потом он имел свободное время и либо писал, либо ходил по гостям.

Я еще хотел там (на первой точке – прим. ред.) рассказать, как работал Гоголь. По рассказам его современника, его слуги, Гоголь садился в основном вечером, когда стихала Малая Морская, и примерно до часу ночи он писал, при этом истратив две свечи. Я не знаю, какими были эти свечи, но можно себе предположить, сколько горит одна свеча, а потом вторая. Работал он и днем, но в основном вечерами».

По словам Безрукова, образ Поприщина, которого он играет в своем новом спектакле, Гоголь во многом списал с самого себя. «Наш Аксентий Иванович Поприщин ходил в департамент, да не всегда доходил. Часто прогуливал департамент, как и Николай Васильевич Гоголь, не появлялся там долгое время, за что много нареканий было в его адрес». Актер напоминает, что Департамент уделов, где служил Гоголь, в XIX веке располагался на Миллионной улице, 19.

Материал на сайте издания