СВЕТ МОЙ, ЗЕРКАЛЬЦЕ

Фото: Герман Жигунов, Галина Фесенко



В Московском Губернском театре – двойной эксперимент: новый для труппы жанр плюс неизвестные широкому зрителю имена. «Серебряное зеркало» — поэтическое кабаре, придуманное режиссером Ольгой Матвеевой. Заглянувшие в него получают редкую возможность отыскать среди зыбких отражений Серебряного века лица и судьбы незаурядных женщин-поэтесс, имена которых сегодня незаслуженно забыты.

Для большинства женский лик Серебряного века – это Ахматова и Цветаева. Иногда к ним присоединяют Зинаиду Гиппиус. Дальше – туман, продраться сквозь который могут только знатоки эпохи. Между тем начало минувшего века было исключительно щедрым на дарования, ценность которых измерялась отнюдь не только масштабом написанного. В то время женщина еще не была сведена с пьедестала хранительницы жизни, а потому эпоха фатальных потрясений, когда казалось, что само мироздание летит в тартарары, не могла не отозваться в сердцах тех из них, кто был наделен поэтическим даром, таким долго звенящим эхом, что отзвуки его слышны и спустя столетие.



«Для любой актрисы это бесценный опыт, – уверена Наталья Смирнова. – Для меня стало настоящим открытием, сколько в то время было прекрасных поэтесс и как жаль, что о их сегодня почти не вспоминают. А ведь они писали замечательные стихи, созвучные тому, что испытываем и мы с вами. А кроме того, было настоящим счастьем просто погрузиться в атмосферу той эпохи. Художник Андрей Климов придумал нам совершенно головокружительные костюмы, носить которые – сущее наслаждение».

Поэтические вечера – отдушина для многих артистов, но они редко имеют возможность прибегнуть к ней в родном театре. Жанр кабаре, издавна любимый в актерской среде, позволяет до минимума сократить дистанцию между исполнителем и публикой, однако, он предполагает использование «неакадемической» площадки. В МГТ отважились сломать стереотип. В этом театре фойе часто служит сценическим пространством. Теперь часть его при необходимости превращается в уютный зальчик на полсотни гостей, словно материализовавшийся из воспоминаний Георгия Иванова или Мстислава Добужинского. Здесь и зажигает свои огни поэтическое кабаре «Серебряное зеркало», придуманное режиссером Ольгой Матвеевой.

«Идея, – считает Ольга Матвеева, – буквально витает в воздухе: слишком много похожего несут в себе 20-е годы прошлого и нынешнего веков. Нужно только прислушаться. Сто лет назад люди творческие очень остро чувствовали приближение необратимых перемен, даже не представляя, к чему они приведут. Можно сказать, они ощущали их кожей. И из этого ощущения рождалось безудержное веселье и вселенские трагедии, которые перемешавшись и перепутавшись, потом переплавлялись в живопись, музыку, танец. Но острее всего – в поэзию. Всеволод Мейерхольд, обращаясь к коллегам по цеху, сетовал, что вокруг стало слишком много слов, а надо бы изъясняться и короче, и емче. Что ж, поэты его наверняка услышали, ведь в небольшое стихотворение можно вместить целую жизнь. Придумывая этот спектакль, мне хотелось вызвать из небытия строки этих замечательных женщин, а через строки и их самих. Кинематограф избаловал нас спецэффектами. Сегодня удивить зрителя в театре можно только подлинным чувством, силой актерского перевоплощения и, конечно же, живым общением, которое становится все большей роскошью в нашем погружающемся в виртуальную реальность мире».

В обворожительную «чертову дюжину» она объединила актрис всех поколений Губернского театра. Их голосами заговорили не только Ахматова, Цветаева и Гиппиус. Черубина де Габриак и Вера Инбер, Мариэтта Шагинян и Нина Берберова, Наталья Крандиевская и Лидия Лесная – их взволнованные, проникновенные строки преодолели толщу лет и пробились к благодарному слушателю и зрителю.



«Рамой» для этого поэтического «зеркала» стали песни Александра Вертинского.

«Вертинского я люблю лет с двадцати, – признается Алина Ивах. – Много слушаю и его самого, и как его песни исполняют другие. По правде говоря, то, как его поют профессиональные вокалисты, мне не близко. Предпочитаю именно актерское исполнение. Я долго шла к тому, чтобы исполнять мужские романсы. Но когда поглубже влезла в эпоху, стала внимательней вслушиваться в то, что и как поют, скажем, Изабелла Юрьева или Петр Лещенко, поняла – они пели то, что им нравится, независимо от чьего лица идет рассказ. Мне кажется, что наш мир мало изменился за минувшие сто лет. Технический прогресс, конечно же, не в счет – он не влияет на наши страсти и страдания. А вот чего действительно жаль, так это красоты. Мы утрачиваем умение ценить и понимать красоту в ее классическом проявлении, особенно – женскую красоту. В стремлении сделать мужчин и женщин неотличимыми друг от друга есть что-то очень не красивое».



«Я всегда стеснялась читать стихи на публике, – делится Елена Цагина, – хотя знаю их великое множество и очень люблю поэзию. И как же это замечательно, когда, отдав столько лет профессии, снова можешь стать ученицей и сделать то, чего никогда прежде не делала. Я бесконечно благодарна Ольге Михайловне за приглашение в эту постановку. Я словно в новую воду вступила, и как же жаль, что репетиционный процесс закончился – он был каким-то невероятным счастьем. Драматическом спектакле у тебя есть возможность спрятаться за так называемую «четвертую стену», а здесь спрятаться некуда — поэтический вечер требует, как писал Пастернак, полной гибели всерьез».